Богатое. Храм Сурб Егия монастыря Аменапркич .

История 

Остатки монастыря Спасителя находятся на окраине села Богатое Белогорского района Автономной Респу­блики Крым. Из его построек сохранился только прекло­нившийся храм, датирующийся XIV веком. Он стоит на склоне холма, на ровной естественной террасе, и удачно вписался в живописный ландшафт долины речки Чурук- Карасу (илл. 5). Датировка его производится не только исходя из архитектурно-конструктивных особенностей, но и с учетом исторической ситуации. Несомненно, ос­ нование храма, равно как и самого монастыря Спасите­ ля, последовало массовому переселению армян в Крым в самом начале XIV века. Эта миграция жителей разных областей Исторической Армении в сторону Северного Причерноморья была несоизмеримо мощной по масшта­бу, нежели предыдущие, и отметилась беспрецедентно 4. Хачкар с Распятием на территории Св. Эчмиадзина (Армения). 1279 г. активной, многообразной и продуктивной деятельностью переселенцев. Тот же период в истории Крымского полу­ острова ознаменовался окончательным утверждением на восточном прибрежье генуэзских и венецианских торго­вых колоний, с представителями которых крымские армя­не тесно сотрудничали во многих областях жизнедеятель­ности. Своеобразным проявлением этого взаимодействия в архитектуре стал храм Спасителя, демонстрирующий уникальный синтез армянского в основе своей зодчества с западноевропейскими конструктивными и декоратив­ными элементами, подпитанный к тому же средневеко­вым крымским колоритом, во многом обусловленным спецификой местного стройматериала. Но, для того, что­ бы черты, свойственные западноевропейской архитектуре и изобразительному искусству воспринялись крымски­ми армянами и проникли в конструкцию и декор ар­ мянского храма, нужно было время, чтобы впитать эту культуру, осмыслить ее отличитёльные особенности, и, переняв наиболее приемлемые ее элементы, трансформи­ровать их в новое качество. Поэтому, не исключено, что
в XV веке храм подвергся реконструкции, при которой и был уснащен некоторыми строительными и декоратив­ными элементами, несвойственными для средневекового армянского зодчества -и. изобразительного искусства. При этом следует учесть, что памятник не подвергался ком­ плексному археологическому исследованию и обозначить его ранние строительные этапы, основываясь лишь на визуальном анализе и исторических фактах эпохального значения, проблематично. Что касается сохранившихся сведений о реконструкционных и ремонтных работах, за­ фиксированных в письменных источниках, то те касают­ся лишь 10-20-х и 50-60-х годов XIX века. Так, Минас Бжишкян сообщает об армянской надписи, некогда вхо­дившей в состав южного портала храма. В ней говорилось о восстановлении двери храма Спасителя в 1810 году ар­мянами из соседнего Карасубазара (ныне - город Бело­ горск). Следующий этап ремонтно-реконструкционных работ, пришедший на 50-60-е годы XIX века, был связан с именем Габриела Айвазовского - начальника Нахиджевано-Бессарабской армянской епархии. Именно при его активной поддержке монастырь был поновлен и стал ак­тивно посещаться не только паломниками, но и отдыхаю­ щими. Последних привлекали дивная природа местности и целебная вода двух монастырских родников -фонтанов.
Скорее всего, во времена духовного правления Г. Айва­зовского над храмом и появилась надстройка с четырех­ скатной стропильной крышей.

Вскоре после победы Социалистической революции, в 1924 году, власти намеревались передать храм группе верующих, а остальные монастырские сооружения ис­пользовать в хозяйственных целях. Но, спустя некоторое время, древняя святыня была ликвидирована, и здание ее следом за соседними постройками утратило былое предназначение.

Архитектура 

Монастырский комплекс Аменапркич, или Всеспасителя, известный в литературе также как Святого Спасителя и Святого Ильи, расположен на южной окраине села Бахчи Эли (сейчас – Богатое), в 15 км к востоку от Карасубазара (Белогорска). Время его основания точно не установлено. Предположительно, в XIII–XIV веках армяне имели здесь небольшое культовое здание, которое после реконструкции в XIV–XV веках стало главной постройкой сформированного вокруг благоустроенного монастыря.
В литературе монастырь известен с начала XIX века. Его краткую характеристику приводит М. Бжишкян. Из авторов XIX–XX веков к этой святыне обращаются О. Тер Абраамян, В. Смирнов, А. Маркевич, Гр. Григорян, Э. Корхмазян и другие. Относительно подробное описание можно найти в публикациях А. Л. Якобсона и Ю. А. Таманяна, специально посвящённых этому памятнику, а также в наших работах.

Со времени своего основания вплоть до 1920-х годов монастырь Спасителя пользовался
большой популярностью среди крымских армян, не только как святая обитель, но и как
место оздоровления, что было обусловлено наличием в нём святого источника с целебной
водой. Активное посещение паломников благоприятно отражалось на деятельности монастыря, позволяло увеличить число обитателей, улучшить жилищные и  хозяйственные условия, благоустроить территорию. Это подтверждается как историческими данными, так и сохранявшимися ещё в середине ХХ века постройками. Запущенное состояние памятника в последние десятилетия привело к утрате всех его строений и к катастрофически быстрому разрушению уникального в зодчестве Крыма церковного здания.

Занятая монастырём относительно прямоугольная, располагавшаяся на скате возвышенности территория на востоке замыкается лесистым склоном, а на западе – простирающейся вниз к подножию равниной. Ограниченное по размеру подворье было обнесено высокими основательными каменными стенами на известковом растворе, что придавало комплексу вид небольшого укрепления. Главные ворота находились на западной, обращённой к подъездной дороге стороне. Перед ними, с внутренней и внешней сторон имелись площадки для гужевого транспорта приезжавших паломников. На проходящей через ворота оси участка, в удалении к востоку, стояла церковь, вблизи которой находились кухня-трапезная (на южной стороне), маленький монастырский фонтан, хозяйственные и жилые помещения.

Вне ограждения, юго-западнее от ворот, располагался большой монастырский фонтан. Он был представлен оригинальной крытой постройкой (разобрана в 1950-х годах), в которой имелось четыре водомёта, расчитанных на единовременное пользование водой нескольких человек – ещё одно свидетельство, подтверждающее активное посещение монастыря многочисленными паломниками.
По свидетельству М. Бжишкяна в 20-х годах XIX века над западным отрезком каменного ограждения, по обе стороны от ворот, были построены жилые каменные строения. В начале ХХ века в заглублённом в косогор первом ярусе этих строений находились столовая с кухней и различного рода кладовые помещения. Верхний ярус занимала функционировавшая вплоть до 30-х годов ХХ века гостиница «с 20-ю удобными номерами».

Церковь – главное сооружение монастырского комплекса – до наших дней сохранила первоначальный архитектурно-художественный облик со следами нескольких перестроек. Согласно армянской надписи на южном входе (не сохранилась), последний по времени ремонт имевшейся здесь двери завершился 16 января 1810 года. Другая надпись, помещённая рядом с аркой западной двери, повествовала о подновлении храма, но дата в ней не читалась.
Датируемая по основным архитектурно-конструктивным особенностям серединой XIV века, церковь Спасителя композиционно отлична от всех памятников крымских армян, что вызывает повышенный к ней интерес. Интерьер прямоугольного в плане удлинённого в направлении восток-запад здания с востока завершается глубокой алтарной апсидой с небольшими арочными нишами по сторонам. Апсида, в зависимости от рельефа местности, имеет высокую, около 90 см, солею с лестницей на продольной оси здания. В апсиде нет окон, она освещается за счёт молитвенного зала.
Уникальна для армянских культовых памятников планировка окружающих апсиду помещений, вписанных в прямоугольный периметр сооружения. Так, с восточной стороны апсиду огибает, связанный с ней низкой арочной дверью узкий коридор (ширина от 0,8 до 0,9 м). Дугообразно изогнутый в плане и перекрытый наклонными плитами коридор соединяет небольшие двухъярусные помещения (1,1х1,5 м) по обе стороны апсиды. Помещения не имеют окон, за исключением нижнего с южной стороны, обращённого в сторону апсиды щелевидным проёмом. Следовательно, будучи тёмными, эти помещения не могли служить дьяконником и жертвенником, как полагает А. Л. Якобсон, а скорее всего предназначались для хранения церковного инвентаря. Это тем более вероятно, поскольку во все четыре помещения проходили не из молитвенного зала или алтарной апсиды, а из огибающего апсиду с востока узкого и тёмного коридора, что не показательно для культовых памятников армянского зодчества. Лестница в северо-восточном углу здания вела на верхний ярус и покрытую каменными плитами двускатную кровлю.

В коридор, который, возможно, также был двухъярусным (этот участок сильно разрушен), попадали снаружи, через располагавшуюся по оси восточного фасада служебного назначения дверь. Согласно обмеру, выполненному в конце 1950-х, ширина входного проёма составляла 90 см. В настоящее время сзади него – завал. А. Л. Якобсон и Ю. А. Таманян, обследовавшие следы остатков стен на восточном конце южного фасада, полагают, что к юго-востоному углу церкви примыкала постройка, по-видимому – служебного назначения.

Оригинальна композиция молитвенного зала, представляющего собой помещение, перекрытое различными по форме сводами. Однако архитектурное сочетание этих сводов неизвестно не только в армянских церквях Крыма, Армении и армянских колониях, но и в христианских памятниках других стран. Помещение расчленено на три, разделённые подпружными арками, части. Узкие восточная и западная части, перекрытые стрельчатыми сводами, фланкируют квадратную среднюю часть, завершённую крестовым сводом на скрещивающихся гуртах.

Этим подчёркивается её главенствующее значение в интерьере, воспринимаемого цельно из всех трёх входов. Видимо, по замыслу зодчего, перекрытие центральной части имело значение купола, воздвигнутого над наиболее торжественной частью молитвенного зала. Это в определённой степени нашло отражение в кровельном покрытии сооружения, выполненного по форме шатрового с небольшими уклонами.
Расположение оконных проёмов, обеспечивающих достаточное освещение молитвенного зала и алтарной апсиды, отличается рациональностью, продиктованной объёмно- пространственной композицией интерьера. Низко поставленные широкие прямоугольные окна со стрельчатыми завершениями на внутренней стороне, сохранили следы переделок. К одной из таких переделок относится закладка крайнего южного окна на востоке, визави с которым в северной стене находится святая купель. В связи с этим примыкающее к алтарной апсиде отделение интерьера освещалось прямым светом из большого окна над западным входом и второстепенными источниками из ближайших окон в центральной части.
Три входа в западной половине здания обеспечивали быстрое заполнение молитвенного зала и эвакуацию посетителей на окружающую церковь просторную территорию.

Своеобразен внешний облик церкви, уникальный по своей архитектуре в строительной практике армян. Снаружи она представляет собой прямоугольный объём с расположенны
ми в восточной части контрфорсами, поддерживающими слабые участки стены. Конструктивно ту же фунцию выполняют высокие объёмные порталы на южной и северной сторонах.
Верх основной части здания завершается тонким карнизом с высоким парапетом на редко расположенных консолях, скрывающих различные формы кровельных покрытий. Парапет западного фасада украшен повторяющим уклоны бывшей кровли фронтоном, имеющим также художественное значение; возможно, то же было выполнено и на восточном фасаде. Устройство таких парапетов неизвестно в армянском зодчестве, поэтому можно предположить его заимствование из зарубежной практики.
Объёмные порталы – редкий случай в строительной традиции крымских армян, обычно оформлявших входные проёмы своих культовых зданий плоскими орнаментированными наличниками и люнетами без просвета. Здесь же порталы решены в виде глубоких стрельчатых ниш между двумя широкими пилонами, наподобие памятников Армении,
таких как в базилике Ереруйка (V век), храме Звартноц (640–650 годы), кафедральном соборе Ани (989–1001 годы) и других. Эта очевидная связь опровергает мнение некоторых авторов о заимствовании данной формы порталов от мусульманских пештаков.
Находившиеся в 1920-х годах в хорошем состоянии порталы, в настоящее время сильно повреждены и продолжают катастрофически гибнуть. Западный из них уже полностью уничтожен, на северном отсутствует двускатное покрытие и часть фасадной облицовки, а от южного остался только низ левого устоя и правый устой с частью опиравшегося на него свода. Тем не менее, фотоснимки последних лет, сохранившиеся на месте остатки и лежащие на земле возле памятника обрушившиеся детали позволяют восстановить общий облик порталов.
Как показали обмеры и иллюстрации прошлых лет, порталы были выполнены по единому типу и одинаковых размеров с разницей в орнаментальном убранстве. В отличие от кладки стен из мелких камней на непрочном известковом растворе, потребовавшей прокладки деревянных лежней, обрамления входных проёмов, как и внешних углов здания, сложены из тёсанных крупных блоков.
Дверные перемычки состоят из поставленных на ребро каменных плит, за которыми помещены воспринимающие тяжесть верхней части стен арочные проёмы. С фасадной стороны перемычки завершены образующими люнеты стрельчатыми арками. Массивы выступающих устоев облегчены обращёнными визави нишами. Профилированные тяги, валики, полочки, ниши с трёхлопастными и пятилопастными завершениями придают разнообразие декоративному убранству портиков. Двускатные завершения их подчёркивают гармоничную согласованность с общим обликом церкви. Особенно богато украшен был западный портал, что подчёркивало его главенствующее значение над боковыми.  Входной проём был обрамлён профилированной рамой с валиком и полочкой. Над рамой высечены три круглые, различного рисунка розетки, подобные которым украшают и верхние углы проёма. По сторонам крайних розеток, в прямоугольных углублениях изображены распространённые в быту армян одноручные глиняные кувшины с высокими горлышками.

В южном портале, а не в западном, как пишет А. Л. Якобсон, лицевая сторона арки люнета украшена «сельджукской цепью», часто практиковавшейся в Армении и в зодчестве народов Крыма – в так называемой крымско-сельджукской архитектуре XIV–XV веков. В северном портале «сельджукская цепь» заменена архивольтом из валика с полочкой.
Храм Спасителя показателен также наличием многочисленных рельефов различного содержания. Посвящённые евангельским сюжетам, они размещены по сторонам алтарной апсиды в нишах и над ними, а также в северной стене. Своим расположением и размерами рельефы согласованы с центральной осью апсиды, чем подчёркивалась симметричность композиции убранства алтарной части интерьера. Хотя рельефы сильно забелены, тем не менее можно различить их довольно разнообразную тематику. С левой стороны апсиды в нишах находились: в большой нижней – не сохранившаяся плита со сценой Воскресения Христа, а в маленькой стрельчатой верхней – плохо просматриваемый рельеф с изображением фигуры святого в фас. Рядом, у низа алтарной арки – выступающий из стенной поверхности уникальный по содержанию крупный горельеф крылатой фигуры. Он в богатом одеянии с ниспадающими складками и согнутыми в локтях руками. Приподнятой кверху правой рукой он держит жезл, а левой – возможно, скипетр. Не исключено, что на этом рельефе изображён обожествлённый
местный правитель.

Фигура помещена в стилизованном проёме, образуемом гранёными колонками. Они, украшенные нехарактерными для армянского зодчества акантами и мелкими волютами, поддерживают плиту с тремя куполами, форма которых также не армянская. Довольно широкий средний, по-видимому, представляет завершение удлинённого общественного здания со сферической кровлей, а боковые – луковичные главки на прорезанных окнами тонких шейках.
С правой стороны алтарной апсиды большая нижняя ниша занята плитой со сценой Распятия – с Христом на кресте и двумя фигурами по сторонам внизу. Выше, в маленькой нише помещён рельеф, изображающий Богоматерь с Младенцем на коленях. Поверхность между этой нишей и алтарной аркой, идентично левой стороне с крылатой фигурой, занята стоящей на полушаре фигурой святого в рост, однако в более простой, суженной кверху рамке.
Как правильно отмечает А. Л. Якобсон, эти рельефы, заменяющие в определённой степени живопись, не свойственны западноевропейскому зодчеству. И хотя в содержании некоторых из них, в частности в рельефе с крылатой фигурой, просматривается иноземное влияние, однако нет сомнения, что они были выполнены по аналогии с убранством памятников Армении XIII–XIV веков, в частности Нораванка, Ованаванка, Сурб Степаноса близ Гегарда и других. А это, в свою очередь, подтверждает хорошую осведомлённость исполнивших рельефы армянских мастеров о художественных традициях каменной пластики на родине.

Заслуживает внимания выполненный на большом камне рельеф, вставленный в северную стену интерьера над святой купелью. Он состоит из одного цельного круга и двух его половинок, оставляющих впечатление части какого-то фриза, возможно помещённого позднее, после одного из ремонтов. А. Л. Якобсон сконцентрировал внимание на изображённых в рельефе херувимах (крылатые головки), а Ю. А. Таманян – на основной теме «Крещения» с фигурами Христа и Иоанна Крестителя. Следует отметить также резные медальоны с изображением Святого Агнца, или Агнца с лабарумом (агнец, поддерживающий знамя с крестом на длинном древке), каковых в храме два: на пересечении гуртов в центре перекрытия и в конхе алтарной апсиды.

Отмечая отказ Восточно-христианской церкви от символизирующего Христа образа Святого Агнца, и, наоборот, удержание его латинским Западом, А. Л. Якобсон констатирует наличие этого символа на многих генуэских и армянских памятниках Крыма. Ю. А. Таманян, усматривает в символе Святого Агнца, равно как и в крестовом своде перекрытия, влияние западной, в частности романской культуры. С учётом высказанных мнений, можно предположить о былой принадлежности храма Спасителя армянам-католикам, с вытекающим отсюда обозначением пути проникновения западного влияния в его архитектуру и декор.

Художественное убранство интерьера храма дополняют многочисленные и разнообразные резные орнаменты с использованием геометрических и крестовых мотивов.

Консоли подпружных арок и остроконечные окончания гуртов, часть карнизов алтарной апсиды, навершия алтарных ниш и святой купели покрыты рядами мелких трилистников, образующих сталактитовый узор. 

Различное оформление имеют изображения резных крестов. К примеру, в группе из четырёх, высеченной под консолью левой подпружной арки на се-верной стене, они выполнены в нехарактерной для армянской традиции равноконечной форме. Видимо, подобному кресту, присутствовавшему также на квадратном камне с левой стороны купели, придавалось особое значение, почему он помещён между двумя пятигранными пилястрами, которые завершены капителями из трилистников.
Церковь Спасителя, или Всеспасителя, – оригинальный, высокохудожественный памятник, свидетельствующий о высоком профессионализме крымских армянских строителей, воплотивших в своём сооружении лучшие традиции армянского зодчества и каменной пластики. По справедливому замечанию А. Л. Якобсона, она занимает «промежуточное положение между собственно армянской и европеизирующей архитектурой».

Источник:

Архитектура крымских армян. – Симферополь: ГАУ РК «Медиацентр им. И. Гаспринского »,2019 г..         Халпахчьян О.Х. в редакции Саргсян Т.Э.

ISBN 978-5-6042975-0-6